Возмездие Мары Дайер - Страница 43

— Боже мой, — прошептала Стелла.

— В таком виде.

— Господи, Мара, что ты наделала?!

«Что-то внутри меня», — пыталась я сказать.

— Внутри тебя ничего нет, Мара. — Ее глаза заблестели от слез. — Это все в твоей голове. В твоем разуме. — Больше давления на живот. В глазах потемнело.

— Вызывай скорую, Джейми.

«Вытащите их».

— Но что насчет… — начал он.

— Я не знаю, насколько глубокий порез. Она постоянно прикрывает его рукой, но крови слишком много, а она бледная и дрожит.

— Поверьте мне, — прошептала я.

— Что ты… О Господи. — Глаза парня округлились.

— Не разговаривай, Мара. — Кто-то поднял мою голову. — Джейми? — позвала Стелла.

— В доме кое-что есть, — он попятился.

— Что? Джейми, ты нужен мне. Она выглядит очень…

— Оно лежало у ворот в сад, — сказал он. — На нем было написано «скоропортящееся», потому я открыл, и внутри оказалась кожаная сумка и записка.

— О чем ты говоришь?! — перешла на крик Стелла.

— Я думал, что это посылка для тети, но в записке говорилось… в записке говорилось…

— ЧТО?!

— «Поверьте ей».

Стелла посмотрела на меня, затем на него.

— О чем ты…

— Кто-то знает, что мы здесь. Эта записка… и сумка… для нас.

— Ты заглянул внутрь?

— Я думал, что это для тети. Сейчас принесу.

— Нет, Джейми. Мне нужно, чтобы ты остался… черт!

Тяжесть на животе стала легче. Мои веки затрепетали, и я услышала удаляющиеся шаги. Затем они вернулись. Что-то рухнуло на пол.

«Вытащите их».

— Она постоянно повторяет эти слова… — сказал Джейми.

— Она не знает, что говорит.

— Но записка, Стелла! В ней сказано поверить ей. Что бы это могло значить?

— Я не знаю! Черт возьми! Я в таком же недоумении, как и ты.

— Что если… вдруг в ней действительно что-то есть? — я услышала, как что-то расстегнулось, а затем: — О Боже, Стелла. Посмотри!

— Что…

— Здесь куча… докторских принадлежностей. Перчатки, нитки, марля, скальпели. Господи, кто оставил их здесь?

— А болеутоляющее? — Я вновь почувствовала давление на животе. Стелла пыталась убрать мои руки.

— Нет. Подожди, может… да.

— Можешь принести еще полотенце? Это промокло от крови.

Прошло пару секунд, прежде чем Джейми сказал:

— Принес.

— Поменяешься со мной, чтобы я могла заглянуть в сумку?

Давление ушло на секунду, а затем я ахнула.

— Прижми сильнее, — указала Стелла.

— Я прижал.

— Еще сильнее!

— Ты собираешься звонить в скорую?

Стелла замерла.

— Может, и не понадобится.

— В смысле?

— Дай-ка мне глянуть на секунду.

Давление исчезло.

— Она все еще кровоточит, но уже не так сильно, и рана не слишком глубокая. Возможно, я смогу зашить ее сама, но…

— Она говорит, что в ней что-то есть…

«Есть, есть!»

— Можешь… можешь подержать ее руки, чтобы я нормально посмотрела? — попросила Стелла.

Меня схватили за запястья, и боль отдалась в руки и плечи.

— Мара, — голос Джейми. — Ты должна позволить нам посмотреть, ладно?

Джейми прижал меня к полу, а Стелла ткнула чем-то острым. Мое тело дернулось от боли.

— Что…?

— Она права. Она права, черт возьми! — воскликнула девушка.

— Откуда она знала?

— Откуда она знала?!

Еще один укол боли. По-моему, я закричала, потому что один из них прикрыл мне чем-то рот.

— Мара, тихо! Джейми, что в сумке есть из болеутоляющего?

— Я не могу держать ее и смотреть одновременно.

Тень Стеллы отодвинулась, и я услышала звук бьющегося друг об друга металла, пока она рылась в вещах.

— Я дам ей это, чтобы она перестала дергаться.

— Не будем везти ее в больницу?

— Порез не такой глубокий. Думаю, я справлюсь. Ладно, Мара… Мара? Ты меня слышишь?

«Да».

— Я собираюсь зашить… э-э, рану. Может показаться, что у тебя проблемы с дыханием, но ты спокойно можешь дышать, понимаешь? С тобой все будет хорошо.

«Вытащите их».

— Вытащим, — сказала она, и я почувствовала укол в плечо. Она ввела в меня шприц.

31

ПРЕЖДЕ

Лондон, Англия

Проснувшись, первым делом я заметила, что наша брачная кровать пропитана кровью.

Я зажгла сальную свечу, и мои ноздри заполнил серный дым, а крошечный огонек осветил Чарльза — моего мужа. Он был окрашен тенями; его спина, оголенная до талии, была гладкой и неподвижной. Она не поднималась и не опускалась при его дыхании — ведь он и не дышал. Мужчина лежал на животе со склоненной головой, под его лицом образовалась лужа крови. Глаза были распахнуты, но уже ничего не видели.

Я слышала лишь поток крови в ушах и свои громкие, отрывчатые вздохи. Я скинула с него одеяло, но он не шевельнулся. Наблюдала, как струйка крови течет из его носа, но он не вытирал ее. Я подавила всхлип, прикрыла тело мужа, закопалась пальцами в волосах и потянула за них, пытаясь проснуться. Не сработало — это не сон.

Но это помогло мне прийти в себя и услышать новый звук — стук в окно спальни. Я резко подняла голову, но ничего не увидела.

Потянулась дрожащими руками к латунному подсвечнику у кровати. На меня капнул горячий воск, и я дернулась от боли, но затем поприветствовала ее. Она затмила мой ужас, позволила подумать о чем-то еще. Подкралась к окну и выглянула, свет от свечки отражался в грязном стекле.

Под домом Чарльза — под нашим домом — стоял профессор, освещаемый газовой лампочкой в другой части улицы. Он обвинительно показал на меня рукой.

Что за глупости! У меня сорвался нервный смешок, и свечка потухла. Я уже полгода не встречалась с ним, с тех пор, как обручилась, и его присутствие здесь было для меня так же бессмысленно, как и все происходящее.